Пифагорейская философия любви

Источник: С. А. Жаринов. Эрос и Агапэ: античная и средневековая философия любви: монография. – Тюмень: ТИУ, 2019. – С. 15-18.

Ответ простака Павла Симплинского на умелое плутовство протоиерея Вячеслава Рубского

Любовь в философии диалога М. Бубера и Э. Левинаса

М. Бубер и Э. Левинас, сделали Другого ключевой темой философского дискурса. Если Гуссерль, Хайдеггер и Сартр, так или иначе, дедуцируют Другого из Я, то диалогисты полагают отношение к Другому конститутивным для самого Я. Можно сказать, что для первых Другой – это прежде всего ego, тогда как для вторых Другой – это прежде всего alter. Отношение к Другому является онтологически первичным для формирования субъекта как Я, предшествующим познавательному освоению мира. Я возникает, откликаясь на призыв Другого. Отношение Я-Другой выражается метафорами диалога, встречи, «между», «лицом-к-лицу». Само понятие отношения предполагает наличие дистанции между участниками. Она выражается в качестве непреодолимого различия, радикальной инаковости участников отношения. При этом отношение не несет характер субъект-объектного, т.к. за Другим признается субъективность. Другой – это уникальное и свободное существо – другая личность. Таким образом, диалог разворачивается между радикально инаковыми личностями [2, с. 3-4].

Жаринов С.А., Михайлов И.С. Любовь как синергия инаковостей в исихастской традиции

Исихазм (от греч. ἡσυχία, «молчание») представляет собой мистико-аскетическую форму монашеской жизни Восточной Церкви, в которой центральную роль играет молитвенная практика («Иисусова молитва»). Эта практика сопровождается рядом психотехник, включающих концентрацию на определенных участках тела, телесные позы, дыхательные упражнения, созерцание фотизмов («Фаворский Свет») [1, с. 481]. Целью этих практик и плодом, прежде всего, молитвы является дар божественной любви-агапэ (ἀγάπη), которая понимается как благодать или «Божественная и обожающая энергия, в которой мы реально приобщаемся природы Святой Троицы, становясь «причастниками» Божеского естества» [2, с. 278-279]. Таким образом, именно любовь, будучи нетварной энергией (άκτιστη ενέργεια) Бога, приводит личность к совершенству и обо́жению (θέωσις), иными словами к антиномичному соединению с Богом, т.е. такому соединению, в котором сохраняется сущностная инаковость человека и Бога, и которое начинается уже в этой жизни, а завершается в Царствии Божием (единственный человек, достигший совершенного обо́жения, – Богородица, которую Григорий Палама именует «гранью тварного и нетварного» [3, с. 602]). Хотя подателем этого дара является ипостась Святого Духа, которого поэтому восточные мистики нередко именуют Любовью, это не говорит о ее тождестве с Его ипостасью (как у католиков), поскольку любовь принадлежит общей природе Троицы [2, с. 278].

Философия любви стоицизма: пневматическая любовь-στοργή и amor fati

Любовь как антиномия в философии П. Флоренского

Русская религиозная философия представляет собой удивительное соединение элементов Премодерна (православие, гностицизм, каббала, неоплатонизм) и Модерна (гуманизм, романтизм, немецкая классическая философия, дарвинизм, позитивизм др.). Поэтому и русская философия любви носит во многом эклектичный характер. Центральной фигурой русской философии любви является В.С. Соловьев с его всеединством и софиологией. От него, так или иначе, отталкиваются почти все спекуляции на тему любви таких мыслителей, как П. Флоренского, С. Булгакова, Н. Бердяева, Е. Трубецкого, С. Франка, Л. Карсавина и др. Для этих мыслителей фундаментальной концептуальной матрицей служит платонический эрос, которая подвергается более или менее отчетливо «православизации» (особенно у Флоренского и Булгакова) и уклоняется в персонализм. Здесь не просто не противопоставляются божественная и человеческая любовь, но они даже не разделяются. Любя женщину или друга, любящий любит Божество, Софию. Человеческая любовь не преодолевается как ступень, что характерно для платонизма, но включается в божественную любовь как ее конкретизация.

Jarinov S., Gerber J. Un rêve chinois pour la Russie : l’image géopolitique de la Chine dans le néo-eurasisme d’Alexandre Douguine

Cet article examine l’interprétation géopolitique de la Chine dans les travaux du philosophe et politologue néo-eurasiste russe Alexandre Douguine. Les différentes étapes de l’évolution de cette interprétation y sont explicitées dans le contexte de la construction de « l’empire eurasien » et du « monde multipolaire » qu’il appelle de ses vœux. Ce travail s’appuie sur des analyses de ses travaux géopolitiques ainsi que sur ses entretiens et ses interventions. De la seconde moitié des années 1990 à nos jours, l’image de la Chine dans le discours géopolitique de Douguine est passée d’un extrême à l’autre, du très négatif au très positif. D’abord considérée comme un agent de « l’atlantisme », la Chine a ensuite été perçue comme le principal allié eurasien de la Russie. Aujourd’hui, en tant que modèle d’un État « conservateur révolutionnaire autoritaire » et d’un « capitalisme éthique », elle est érigée comme le principal oppo­sant d’un monde unipolaire ayant pour leader les États-Unis.

Тагиров Ф.В. Зло эпохи и зло мира: взгляды и судьбы европейской консервативной мысли пер. пол. XX в.

Выступление Филиппа Владимировича Тагирова, кандидата философских наук, доцента кафедры социальной философии Российского университета дружбы народов (г. Москва) на Методологическом семинаре Тюменского индустриального университета 18 ноября 2022 года.
Первая половина XX века – это не просто эпоха, ушедшая в прошлое и существующая сегодня только на страницах учебников истории и в документальных кинолентах. Это эпоха, которая затворила дверь за «длинным XIX в» и создала современность – пусть даже и став во многом «отрицательным примером» для будущего. Эта эпоха сотворила новое зло, однако и ей самой были присущи свои собственные представления о зле – рожденные в драматическом лабиринте исторических решений, политических противостояний и борьбе старого и нового экономического порядка. В эту же эпоху мы также наблюдаем, пожалуй, последнее мощное обращение к проблеме зла метафизического.
В докладе представлены воззрения представителей европейской континентальной консервативной мысли этого периода (прежде всего, Германии и Франции) на социально-политическое и метафизическое зло, без обращения к которым наше понимание современности, ее исторических триумфов и поражений, ее тревог и ее собственного «зла» едва ли могло бы стать полноценным.

Shimon et Jul — Danse Macabre [lp], 2022 Lyon, France, Tyumen, Russia

Второй альбом франко-сибирского проекта Shimon et Jul собрал «тяжелые» композиции, по звучанию отсылающие к различным стилям металла (progressive, heavy, power, doom), но неизменно тяготеющие к мелодичности, характерной для первого альбома. Тематика песен разнообразна, но она, так или иначе, вращается вокруг центральной экзистенциальной проблемы человечества — смерти.

Семен Жаринов. Куртуазная любовь: реванш эроса. Лекция 7 курса «Философия любви»

Традиция куртуазной любви определила сущность того, что обычно именуется романтической любовью или любовью-страстью. Ее можно рассматривать как новое издание платонического эроса. Однако в отличие от Платона, трубадуры и авторы легенды о Тристане и Изольде прекрасно поняли значение границы и дистанции между влюбленным и возлюбленной. Препятствие составляет сущность любви-страсти. Для нее разлуки важнее, чем встречи.

Семен Жаринов. Западнохристианская теология любви. Лекция 6 курса «Философия любви»

В западном христианстве мы можем наблюдать поступательное восстановление античного эроса в своих правах. Уже Бл. Августин осуществляет синтез эроса и агапэ в своей концепции каритас. Фома Аквинский же, подобно Аристотелю, выводит все формы любви из себялюбия. Кроме того, традиция куртуазной любви существенно аффектирует францисканство и всю католическую мистику (Блаженная Анджела, Тереза Авильская и др.).

Давид Л’Эпэ. Инаковость и Соблазн

Публикуем наш перевод статьи Давида Л’Эпе из журнала Krisis. Revue d’idées et de débats (№ 51, mars 2021), озаглавленного «Amour ?». Этот журнал издается под руководством Алена де Бенуа, идеолога французских «новых правых». В статье представлен консервативный взгляд на проблематику любви, которая, согласно автору, непосредственно связана с соблазном, который возможен лишь при наличии инаковости между партнерами. При этом автор редуцирует необходимую для любви инаковость к половому и гендерному различию. Он не учитывает ту уникальную и поэтому удивительную инаковость любимой личности, что переживается как нечто трансцендентное любым атрибутам биологических и культурных женственности и мужественности. В результате его размышления и выводы касаются лишь одного типа любви, который можно назвать «эросом», и который представлен в платонизме, куртуазной и романтической традиции. То, что именуется в христианской теологии «агапэ» оказывается за пределами внимания Давида Л’Эпэ. На наш взгляд, современные трансформации в вопросах пола и гендера, в которых автор видит путь к неразличимости мужского и женского, что, как он считает, ведет к смерти любви и соблазна, могут, напротив, благоприятствовать открытию действительно Другого в любимом партнере, а не просто мужчину или женщину, что являются лишь собирательными образами расхожих гендерных стереотипов плюс первичные половые признаки.

Семен Жаринов. Восточнохристианская теология любви. Лекция 5 курса «Философия любви»

Восточнохристианское богословие, преодолев александрийский платонизм (Климент, Ориген) с его попыткой синтеза эроса и агапэ, создало онтологический фундамент для гетероцентрической любви. Тринитарное богословие каппадокийцев утвердило примат инаковости Лиц над единством сущности (персонализм). Радикальный апофатизм (каппадокийцы, «Ареопагитики») стал гарантом непознаваемости Бога, что сохраняет его радикальную инаковость. Учение Максима Исповедника о тропосе и учение Григория Паламы о нетварных энергиях теоретизировали доступность для общения, т.е. для любви, абсолютно инакового Бога.

Семен Жаринов. Библейская революция: рождение агапэ. Лекции 3-4 курса «Философия любви»

Библейский монотеизм и креационизм обусловливают радикально иной взгляд на любовь. Если у античных мыслителей она основывалась на принципе «подобное любит подобное», то библейское откровение устанавливает фундаментальное различие между человеком и его главным предметом любви, Богом. Бог любим и любит как радикально Другой. Новый Завет идет еще дальше: именуя Бога любовью (агапэ), он вносит в самого Бога различие любящих Лиц. Но не только божественная любовь оказывается оригинальной, половая любовь и любовь к ближнему выявляют свое своеобразие на фоне античной философии любви.

Угрюм-Вода — Луковка (2022, lp)

Полумифический проект прикладной метафизики «УГРЮМ-ВОДА» (Шляков-Жаринов-Жербер) выпустил свой альбом «Луковка». В записи проекта принимали участие : Евгения Васильева (скрипка), Juliette Pacalet и Pierre Pacalet (фортепиано в песне Апрель), Yann Gerber (контрабас в песне Апрель), Леонид Дубина (мастеринг и сведение песни Пряники). Обложка: художник Алевтина Давыдовская (Екатеринбург).